Сережа Фу: о Толстом

Если бы Толстой учился в литинституте, он бы с гордостью носил толстовку с надписью на груди «Литературный институт». Оная надпись должна была быть выполнена обязательно по-английски с пышными вензелями и неясной символикой. А чтобы носителя сего великолепия не путали с другими русскими литераторами, на спине его толстовки было бы написано: «Толстой». В этой толстовке Толстой бы ходил в ресторан «Толстой», кушал бы там толстых заливных карпов и запивал бы это пивом «Толстяк».

Толстой всегда все делал исключительно разумно и рационально. Ранней весной Толстой гулял бы по своей усадьбе и даже в случае легких заморозков, ему не было бы холодно. Потому что по утрам, он всегда предусмотрительно надевал свою любимую толстовку. Заморозки на почве, также никогда не расстраивали всемирно известного писателя, так как Толстой был почвенником и все это заранее предусмотрел.

Совсем недаром, Толстой любил описывать дубы. Он очень любил этих кряжистых, непокорных великанов. Вот так с утра начнет их описывать и обо всем забудет. Все пишет и пишет. Бывало в тишине, вскрикнет заполошно: «Тимошка, квасу!» и опять пишет. Дуб ведь это Вам не какая-то там либеральная шайтан-трава, без роду и племени, носящаяся по просторам Родины, токмо, по воли ветра. Дуб настолько укоренен в нашей почве, что иногда кажется, что он может прорости через земной шар на той стороне. И вот, поглядь-ко где-нибудь в Австралии стоит наш Дубошко, а вокруг него кенгуру, аборигены, в ветвях бумеранги застряли. Прелесть. Вот ведь какие чудеса бывают на почве нашей почвы.

Опубликовано 11.11.2016 в 15:56 в рубрике Авторская колонка.